Интернет

I.

— Да дрочит он там, наверное, — сказал Серега.

Мы в очередной раз стояли перед тяжелой железной дверью и ждали, пока Липиздрюченко откроет на наш стук. Он никогда не открывал сразу, всегда нужно было стоять несколько минут, прежде чем скрежетал замок и появлялась его неприветливая физиономия. И мы ждали, потому что только Липиздрюченко мог пустить нас в святая святых — интернет-класс. Был 1998-й год, тогда я впервые и попал в интернет.

* * * 

— Интернет — это такой огромный зал, заполненный компьютерами. Ну, я так думаю! — поделилась однажды своим мнением математичка, требовательная тётка с вечной «химией» на голове. Муж у неё был алкоголиком, а дети увлекались футболом, хотя должны были, конечно, математикой. Я был уверен, что она меня ненавидела.

Как выглядит интернет, я представлял плохо. В конце девяностых знания о нем получалось черпать только из журналов на компьютерную тематику, которые мне покупали родители. «Домашний компьютер», «Компьютерра», «Подводная лодка», «Страна игр», «Великий Дракон», «Game.exe»… Там были обзоры сайтов, описания программ и сервисов, коих тогда было раз два и обчелся, но вот описания самого Интернета (тогда его еще писали с большой буквы) как-то не приводилось. Всемирная Паутина, Глобальная Сеть… Это было слишком абстрактно и картинка в голове не складывалась. Понятно было, что при наборе адреса на экране возникает определенная страничка. Но где хранились эти странички? Как компьютер их находит? Кто и как их делает? В каком городе все это находится? В конце концов, как они сделали так, что странички доступны круглые сутки, ведь известно, что компьютер надо отключать на ночь, чтобы он не сгорел? На эти вопросы ответов не было.

Светлым сентябрьским утром 1998-го года в класс вошла директриса школы и объявила, что в школе открылся компьютерный класс. И там есть — о боже мой! — интернет! Дальше она начала рассказывать, что наша школа одна из пяти в городе, которые получили такие классы, и это благодаря тому, что она состоит в парламенте города депутатом, и ей стоило некоторых трудов этого добиться, и она очень старалась, и в итоге все получилось… В общем, дальше я не слушал. С этой секунды я мечтал попасть в интернет, чего бы мне это не стоило.

Оказалось, что каждый ученик школы отныне имел право на бесплатные полчаса интернета в месяц. Соответствующие талончики в этот же день всем раздали классные руководители. Это были просто порезанные на квадратики листы А4 с надписью «Internet 30 мин.» и печатью школы. Но сколько счастья сулили эти кривые квадратики бумаги! Целых полчаса интернета! «Да это же горы можно свернуть!» — думал я.

После уроков мы с Серегой, сжимая в ладошках замусоленные бумажки, побежали в интернет. Компьютерный класс защитили как крепость: массивная железная дверь с двумя замками и красной лампочкой сигнализации, навязчиво торчавшей сверху. Кабинет для интернет-класса была выбран на первом этаже школы, чуть поодаль от поста охранника . Решеток на окнах кабинета, правда, не было, но окна выходили во внутренний двор школы, пробраться в который с улицы было нельзя из-за огромных ворот, состоящих из сплошных ржавых листов металла. В конце девяностых деньги могли отобрать в школьной столовой прямо возле котла с чаем, в туалетах школы запросто душили третьеклашек до обссыкания. В панельных малосемейках на районе варили манагу и насиловали малолеток. Таким образом, столь суровые меры безопасности для защиты такого чуда технического прогресса, как целый зал, заполненный компьютерами, представлялись вполне справедливыми.

Мы робко постучали в железную дверь. Получилось неожиданно громко. Никто не открывал. Мы неловко топтались перед дверью, а мимо струился поток одноклассников, спешивших по домам. Они смотрели на нас удивленно, мол, почему мы не уходим из школы в такой чудесный сентябрьский денёк? 

Дверь упорно не открывали. Я забеспокоился. Ну не могло же так быть, чтобы после анонса от директора школы и раздачи талончиков интернет тупо не работал? Наконец, раздался скрежет замка и из дверного проема появилась недовольная рожа некоторого верзилы. Он был высок, широкоплеч и угрюм. Вид у него был совсем не интернетый. Не было совершенно ничего интернетного в его квадратных плечах и нахмуренных бровях. Хотя, пожалуй, обвислая серая кофта выглядела все же немного по-интернетному. Это внушало небольшой оптимизм.

Мы показали верзиле талончики, проблеяв что-то вроде «Можно? Мы тут в интернет…». Он хмуро изучил талончики, уничтожил нас взглядом из-под нахмуренных неинтернетных бровей и, наконец, впустил. Серега потом уже окрестил верзилу Липиздрюченко.

Вдоль стен кабинета тянулись впритык обычные парты, по три с каждой стороны, на каждой стояло по компьютеру. Липиздрюченко предложил садиться за любой из них, кроме самого ближнего к двери — за ним сидел он сам. Он кинулся было объяснять, для чего нужна мышка и какие нужно нажимать кнопки, но я спокойно сообщил, что у меня дома есть компьютер, и настоящая Виндовс 95, и мышка трехкнопочная. О том, что я умею и восстанавливать из резервной копии системный реестр Винды через командную строку DOS, я сообщать не стал. Липиздрюченко недоверчиво посмотрел на меня с высоты своего плечистого роста, медленно протянул «Нууу лааадно…» и передал мне мышку.

Не помню, как пролетел следующий час. Куда мы ходили, какие страницы открывали? Помню, что у меня в тетрадке были выписаны сайты, которые обозревали в журнале «Домашний компьютер», и там, помимо сайтов с софтом и обоями, была разная глупость, вроде статьи «Что нам делать с президентом?», где автор красочно описывал все болезни Ельцина. Это казалось невероятно важным, так что первым делом я пошел туда и внимательно прочел статью. Что нам делать с президентом, я так и не понял, да это бы и не важно: гораздо важнее было то, что я был в интернете!

Мы вышли из железной двери на ватных ногах. Пластиковый запах компьютеров еще долго ассоциировался у меня с оглушительным чувством прикосновения к непостижимой бездне Интернета. Как-то не верилось, что я, сидя в тесном кабинете на окраине забытого всеми сибирского города, могу запросто взять и посмотреть сайт из какой-нибудь Америки. Но я мог! И это было невероятно. Мой домашний компьютер теперь выглядел как отшельник-инвалид. Он не был подключен к интернету, и как будто не умел чего-то очень важного. 

Полчаса бесплатного интернета в месяц было до обидного мало. Хотелось еще! Час интернета стоил 25 рублей — примерно столько же мне давали каждый день на школьный обед. Да, можно было не обедать. Но неожиданно открылся способ лучше. 

2.

Оказалось, что большинству ребят в классе интернет был не то что не нужен — они вообще не понимали, что это такое. Мы просто попросили отдать нам их талончики, и они согласились. Это было примерно как если бы хитрые колониальные господа обменивали у туземцев бусы на золото, только при этом даже и бус не давали.

Проблема возникла только с некоторыми туземцами-пацанами. Самыми, понятно, четкими. Когда мы спросили у них, нужны ли им талончики на интернет, они очень бывало прищурились, мол, нас-то не проведешь, знаем мы! И сказали, что готовы, конечно, ими поделиться. Но с одним условием. Если мы сходим в интернет вместе с ними и покажем им там девчонок.

Четкие Пацаны нашей школы, как и Четкие Пацаны многих других школ, носили безразмерные кожаные кепки-хулиганки, бока которых свисали куполом во все стороны, из-за чего головы пацанов напоминали потерпевшие крушение дирижабли. Четкие Пацаны курили за гаражами на переменах, запросто приходили пьяными на уроки, регулярно, по их рассказам, сосались с сойками, постоянно смачно сплевывали на землю, могли раскачать и столкнуть ночью с обрыва целый комок со всеми товарами. Четкие Пацаны никого и ничего не боялись. Это были отчаянные черти, которым любое дело было по плечу. Да-да, любое дело! Кроме одного: смотреть в интернете девчонок.

От старшаков пацаны слышали, что в некоем Интернете есть девчонки, их там даже больше, чем в случайно найденных у родителей журналах, и это очень босяче! Однако, интернет было взять до сих пор негде, да и компьютером пацаны пользоваться не умели. Разумеется, в следующий поход к Липиздрюченко нам пришлось взять пацанов с собой. 

Честно говоря, я тоже не совсем представлял, где вот так запросто найти в неизведанном пока интернете девчонок. Помог один игровой журнал: там в качестве шутки упоминался некий сайт, который внезапно оказался вполне реальным (и который, к слову, работает до сих пор). Я ввел его адрес и — вуаля! — на экране стали появляться Девчонки!

Мы впятером сгрудились перед маленьким монитором, одновременно придвигаясь к нему ближе и пытаясь закрыть обзор спинами от бдительного ока Липизрюченко. Девчонки появлялись на экране мучительно медленно, как назло сверху вниз. Но пацаны, судя по их виду, были жуть как довольны. Иногда они привставали со стульев, чуть не утыкаясь в монитор носами. Уши их покраснели. Теплый осенний ветерок из открытого окна ласково трепал шторы. На фоне гудения компьютерных вентиляторов в кабинете раздавалось только клацанье мыши да напряженное сопение. 

Через полчаса талончик закончился и интернет вырубился. Пацаны, полыхая пунцовыми ушами, быстро засобирались прочь. Пела душа пацанская, пела и подплясывала. Еще два талончика, как мы и договаривались, они отдали нам с Серегой, как плату за знакомство с интернетскими девчонками.

— Ну что, насмотрелись? — насмешливо спросил Липиздрюченко, когда пацаны собрались выходить из кабинета. У меня заныло под ложечкой. Несмотря на принятые нашими спинами меры по сокрытию содержимого мониторов, он все знал. Пацаны же, ничуть не теряясь, только загыгыкали и вышли из кабинета.

Девчонок мы больше не смотрели — было стыдно перед Липиздрюченко и друг перед другом. Впрочем, в интернете и без них было много всего интересного.

* * *

Весь 8-й класс прошел под счастливым знаком интернета. Талончиков было завались: одноклассники по-прежнему охотно делились с нами этими никчемными, по их мнению, бумажками. Пару раз, когда очень приспичивало, я даже экономил на обедах и ходил в интернет за деньги. 

— Ну и что вы там нашли? — спросила математичка на очередном уроке алгебры. — Полезное что-то есть? 

Видно было, что ей тоже хочется одним глазком взглянуть на «огромный зал, заставленный компьютерами», но признаваться в этом она не хочет. Зато наша классная руководительница, учительница русского и литературы, оказалась весьма прогрессивной. Она запаслась талончиками, улучила момент и попросила нас сходить с ней в интернет-класс, чтобы помочь с поиском какой-то информации. Кажется, там были какие-то статьи про Пушкина. Все найденное она быстро переписала от руки с экрана в толстую тетрадь. Непотраченное на талончиках время она подарила нам, поблагодарила и ушла довольная. 

Скоро я догадался, что содержимое страничек можно не читать на месте, а по-быстрому сохранять и спокойно просматривать уже дома. Я прихватил коробку дискет, и теперь при походе в интернет не тратил время на чтение статей, анекдотов и приколов Фоменко, а просто копировал их в открытый тут же вордовский документ, который с разрешения Липиздрюченко переписывал в конце сеанса на дискету. Туда же отправлялись обои для рабочего стола и полезные утилиты для Windows 95. Я научился пользоваться поисковиками Altavista и Yahoo! и дело пошло быстрее. 

За учебный год удалось унести на дискетах довольно много. Прежде всего, это были тексты: какие-то статьи, рассказы, анекдоты, приколы Фоменко с «Русского радио» (за ними я охотился особо), смешные истории, даже несколько интерактивных книг в HTML. После текстов шли картинки — обои для рабочего стола, картинки из игр, приколы. Кроме картинок и текстов на дискеты умещались небольшие программы — утилиты, которые считались полезными и вроде как облегчали работу за компьютером. Хотя, по правде говоря, были в основном бесполезным дерьмом. Одна выводила на экран фейковое окно форматирования диска С. Другая зажигала по периметру рабочего стола новогодние огни. Третья принудительно меняла обои через каждые 15 минут. О музыке и, тем более, видео тогда в интернете еще не знали. Разве что о треках в формате MID. Звучали они убого, весили всего ничего, но я не гнушался — качал все подряд и потом часами сидел разбирал награбленное дома.

Интернет все еще тревожил. Ощущение бездонного океана одновременно манило и отталкивало. А вдруг я что-то не умею? А вдруг я что-то упущу? Не найду самое интересное? Зайду не туда? Интернет не умещался в голове, не подлежал охвату внутренним взором. В компьютере на тот момент мне было все понятно: вот окошки, вот папки, вот файлы. Вот настройки, вот реестр. Всё подконтрольно тебе, все можно удалить. Всё имело границы. 

То, что в одном из окошек внутри компьютера границ не было, повергало в смятение. Это было чувство, сходное с тем, как когда я летом в деревне смотрел ночью на звездное небо. В животе моментально возникала пустота, в голове бил колокол, от непостижимости пространства над головой хотелось немедленно сойти с ума. По полчаса я стоял, запрокинув голову вверх и широко распахнув глаза, и пытался объять разумом бесконечное поле сверкающих точек. Потом бабушка звала меня в дом, потому что пора было ложиться спать. Я нырял под грубое одеяло и еще час не мог уснуть, чувствуя себя очень маленьким и беззащитным перед исполинскими глубинами Вселенной.

* * *

Летом компьютерный класс не работал, и я провел каникулы как на иголках, предвкушая, как начнется учеба, а после уроков можно будет снова ходить в интернет! Впервые в жизни хотелось, чтобы побыстрее началась учеба. 

Наступил сентябрь 1999-го года. На первом же уроке нам сообщили, что интернет-класса в школе больше нет. Летом неизвестные злоумышленники вломились ночью в школу, связали сторожа, сломали непробиваемую железную дверь и вынесли все компьютеры. 

Стало ясно, что интернета нам больше не видать.

(продолжение следует)