<…>
Михаил Петрович отвернулся и заплакал. Плакал он долго — уже занималась заря. Выплакавшись, Михаил Петрович объяснил: «Чтобы потом в туалет не бегать». Вовка согласно кивнул и стиснул зубы.
Где-то за болотом запела степная выпь. Мягко заголосил сохатый, послышался щебет вепря. «Вот и утро» — объяснил Михаил Петрович. Вовка согласно кивнул и стиснул зубы.
Природа просыпалась: над лесом поплыл сладкий дымок от готовящихся то тут то там завтраков. «Нонче есть нечего — вот и едят что попало» — объяснил Николай Петрович. Вовка немного удивился, но не подал виду — он опять согласно кивнул и стиснул зубы.
До конца войны оставалось еще немного. Судя по всему, наши прорвали позиции противника и теперь двигались на месте. «Только бы успеть!» — подумалось Вовке, но он ничего не сказал, а еще сильнее стиснул зубы. «Успеем!» — объяснил Николай Антонович. Вовка лишь удивленно повел бровью — но ничего не сказал. Он кивнул и стиснул зубы уже по привычке. Говорить было нельзя — можно было сорвать всю операцию.
Вовка еще не знал, что процедуры в этот день перенесли на одиннадцать.